|
| Для зарегистрированных пользователей |
|
Интеллектуальная собственность: О правах - без интеллекта
Павел Крашенинников, Александр Маковский
18 июля президент России внес в Государственную думу проект части IV Гражданского кодекса "Права на результаты интеллектуальной деятельности и средства индивидуализации", который посвящен правовому регулированию отношений в сфере интеллектуальной собственности. Значение этих отношений для гражданского оборота настолько возросло, что сделало их почти равноценными отношениям в области материального производства и обмена, являющимся основным предметом регулирования гражданского права. "Ведомости", кажется, первыми из печатных СМИ отреагировали на это событие статьей четырех сотрудников редакции в номере от 21 июля.
Статья с хлестким названием "Интеллект без прав" дышит возмущением. Возмущается юрист фирмы Baker and McKenzie Андрей Минков, к которому обратились авторы, возмущаются их собеседники Константин Земченков из Российской антипиратской организации и Андрей Воробьев, руководитель PR-отдела Ru-Center. Сами авторы точно знают, что от нового закона "правообладатели и юристы почти поголовно в ужасе", и убеждены в том, что ему, конечно, "пираты будут рады".
Прямо "апокалипсис"! И если не "сегодня", то в недалеком будущем. Надо полагать, у авторов и их экспертов для этого есть серьезные основания . Но при ближайшем рассмотрении приведенные в статье доводы вызывают, мягко говоря, недоумение, а то и оторопь.
Минков из Baker and McKenzie заявляет, что по проекту "иностранные авторы получают только исключительные, но не смежные права". Разгадать этот ребус невозможно, потому что смежные права (т. е. права исполнителей, изготовителей фонограмм и др.) - это прежде всего права исключительные. Но не менее загадочно и его утверждение о том, что в проекте нет "ни слова и об охране личных неимущественных прав авторов иностранных произведений". Около 30 статей проекта, непосредственно посвященных личным неимущественным правам авторов, полностью, без каких-либо изъятий распространяются на авторов иностранных произведений. Минков, очевидно, не знает, что в Гражданском кодексе, куда включается теперь и часть IV, с 1994 г. есть общее правило о предоставлении иностранцам и лицам без гражданства национального режима.
Или вот бывший министр печати и информации Михаил Федотов обеспокоен судьбой собственников фирменных наименований. По его мнению, фирма, к примеру Adidas, будет вынуждена отстаивать в суде право на свой товарный знак, если окажется, что до его регистрации "в какой-нибудь деревне создана обувная мастерская "У Адидаса". Эта мастерская якобы "может потребовать закрытия всех магазинов со схожими названиями"! Но экс-министр путается в трех соснах. Он сетует на правила проекта о фирменном наименовании (которые, кстати, повторяют действующий закон), но приводит в качестве примера "названия магазинов", т. е. коммерческие обозначения. Путаницу эту можно извинить потому, что фирмы не пострадают. Нормы о наказании за недобросовестную конкуренцию никто не отменял.
Крупный вклад в теорию права вносит Игорь Пожитков из российского представительства Международной ассоциации производителей фонограмм (IFPI), который сетует на введение проектом "одноуровневой системы защиты авторских прав". Но она и была "одноуровневой" - ведь и Гражданский кодекс, и шесть действующих законов об интеллектуальной собственности - акты одного уровня. Прямо противоположное тому, что написано в проекте, утверждает Денис Хабаров из Baker and McKenzie, заявляя, что теперь регистрация доменов будет регулироваться "государственным законодательством". Но "государственное законодательство" - это законы о государственном устройстве. Регистрацией доменов будет заниматься специальный орган, уполномоченный правительством.
Трудно сказать, на чьей совести - Павла Садовского из Legas или его интервьюеров - загадочное утверждение, будто бы "проект относит к интеллектуальной собственности даже коммерческую тайну, тогда как она должна быть основана не на авторском праве…". В действительности проект регламентирует не "коммерческую тайну", а ноу-хау и никак не в связи с "авторским правом".
За вычетом этих и других несуразностей в сухом остатке - голословные утверждения о том, что проект кодекса "идет вразрез с мировым правом", что его принятие "приведет к полному параличу правоприменительной практики" и что в результате "теряется основание для применения соответствующих статей Уголовного кодекса и Кодекса об административных правонарушениях".
Мы должны успокоить читателей газеты. Проект части IV кодекса, переведенный на английский, прошел обстоятельную экспертизу у юристов Германии, Нидерландов, Австрии, есть заключения на него видных специалистов из США, Канады, Италии. Он подробно рассматривался американскими экспертами из группы переговорщиков по ВТО. Возникавшие при этом и, как правило, отпадавшие после обсуждения вопросы не имеют даже отдаленного отношения к устрашающему клейму "вразрез с мировым опытом".
Из ничего построен и тезис о "параличе" правоприменительной практики. Часть IV Гражданского кодекса - это прежде всего кодификация действующего законодательства, и надо быть очень невысокого мнения о наших судьях, чтобы считать, что они не сумеют сопоставить статьи прежних законов и кодекса. Что же касается вводимых проектом новых институтов, то для их применения, естественно, будет создаваться новая практика.
По меньшей мере наивно утверждать, что с принятием части IV отпадут основания для применения за правонарушения в сфере интеллектуальной собственности норм уголовного и административного права. Если бы в проекте было воспроизведено не имеющее никакого правового содержания и значения упоминание о том, что за нарушение в этой области наступает не только гражданско-правовая, но и уголовная и административная ответственность, подобные отсылки пришлось бы делать в сотнях статей, и не только Гражданского кодекса. Уголовная и административная ответственность не только остается, но и расширяется. Готовятся поправки в Уголовный кодекс, не столько ужесточающие наказание, сколько устанавливающие новые составы преступлений. Кроме того, важно отметить, что часть IV не вступает в силу с момента публикации. Закон, вводящий ее в действие, устанавливает переходный период как минимум в полгода.
Итак, "Ведомости" оперативно, первыми откликнулись на важный шаг в нашем законотворчестве. Очень важно проводить дискуссии на стадии проектирования законодательных актов. При этом для общества и законодателя желательно, чтобы они носили конструктивный характер.
Авторы - председатель комитета Госдумы по гражданскому, уголовному, арбитражному и процессуальному законодательству, доктор юридических наук, профессор; первый заместитель председателя совета исследовательского центра частного права при президенте РФ, доктор юридических наук, профессор
|
