Мир интеллектуальной собственности суров и несправедлив
Авторское право
В одной из серий моего любимого фильма "Да, господин министр!" постоянный заместитель министра доказывал помощнику последнего бессмысленность опросов населения.
С помощью двух разных цепочек вопросов он в течение пары минут вынудил его согласиться с двумя прямо противоположными выводами. В фильме речь шла о призывной армии, у нас сейчас сходные приемы применяются при обсуждении монетизации льгот, а в компьютерном мире наиболее часто это касается вопросов пиратства в области программного обеспечения. Здесь работает два механизма - логического мышления и постепенных уступок. Итак, вот цепочка вопросов, каждый из которых провоцирует положительный ответ.
Согласны ли вы с тем, что человеку, чтобы выжить, нужно что-то зарабатывать? Конечно, да.
Согласны ли вы с тем, что труд любого человека должен оплачиваться? Конечно, да.
Согласны ли вы с тем, что оплатить труд можно только, продав его результаты? Да.
Согласны ли вы с тем, что творческие работники - программисты, певцы, авторы художественных произведений - должны получать вознаграждение за свой труд? Конечно, да.
Согласны ли вы с тем, что несанкционированное копирование программного обеспечения - это по сути своей кража зарплат у трудяг программистов и разработчиков ПО? Получается, что да.
А теперь альтернативная цепочка.
Считаете ли вы, что западное общество стало слишком меркантильным, потеряло духовные ценности и одержимо только жаждой наживы? Наверное...
Согласны ли вы с тем, что основную стоимость в цене программного обеспечения составляет не труд авторов, а паразитические накладные расходы - на рекламу, маркетинг, прибыли корпораций? Да.
Согласны ли вы с одним из постановлений ЮНЕСКО о том, что фирмы должны выставлять цены на продукты интеллектуального труда в каждой стране свои - пропорциональные среднедушевому доходу граждан? Да, кто же будет спорить?
Считаете ли вы, что при тех низких доходах, что имеет наше население, для фирм аморально выставлять по-западному высокие цены на свою продукцию? Ну да.
Считаете ли вы, что несанкционированное западными фирмами копирование программного обеспечения является естественной формой социального протеста против грабительских цен на их продукцию? Наверное, да.
Вопросы в этой цепочке можно варьировать. Например, можно доказать, что из чисто моральных соображений нужно использовать открытый код, задав вопрос: "Согласны ли вы с тем, что человек может творить не только за деньги, но и за идею?". А можно усилить первую цепочку вопросов и потребовать наказания для "пиратов" или провести аналогию между ПО и обычными промышленными товарами.
Я не особенно трудился над формулировками, и опытный маркетолог, потратив день, сделает это лучше. Но смысл ясен каждому: от одного и того же человека можно добиться концептуально разных ответов, просто немного сгустив краски или утаив некоторые детали.
Приведенный выше пример говорит о том, что моральные соображения и общественное мнение - не то, к чему продуктивно апеллировать, когда речь заходит об авторском праве. Нужны более прагматические доводы.
Начал я этот разговор потому, что в ближайшее время наша страна вступит в ВТО, а состояние дел с интеллектуальной собственностью в нашей стране вызывает реальные опасения. Но не такие, которые обычно высказываются.
Я не согласен с разрекламированной позицией, что главное в вопросах интеллектуальной собственности - это ликвидировать лотки с пиратскими дисками. Мне кажется, это дело вторичное и на 90% произойдет само собой. За продукты интеллектуального труда действительно нужно платить, хотя и адекватную цену.
Но первичное - это защитить стратегические интересы нашей страны, создав инфраструктуру защиты российской интеллектуальной собственности и ее производителей от захвата или даже уничтожения западными воротилами.
Чтобы не быть голословным, приведу несколько примеров того, чем грозит бездумная политика в этой области.
Пример 1. Страны третьего мира
Россия - одно из последних государств, присоединяющихся к ВТО. И наше будущее уже определено - достаточно посмотреть на страны Латинской Америки и прочие, т. е. на тех, кто вступал в ВТО, имея отсталую экономику. Хорошо известно то, что происходило в них с производством интеллектуальной собственности.
Как правило, не возникало равноценного обмена продуктами интеллектуального труда между ними и развитыми странами. Итоговый баланс зависит от богатства населения (а стало быть востребованности им интеллектуальных продуктов в дополнение к базовому потребительскому набору) и уровня пиратства.
По оценкам всемирного банка, потери от работы соглашения по защите интеллектуальной собственности (Trade Related Aspects of Intellectual Property, TRIPS), нововведения в ВТО, варьируются от страны к стране - 0,3% ВВП в Бразилии (1,6 млрд. долл.), 0,6% в Индии (2,7 млрд.), 1,3% в Мексике (7,6 млрд.), 2,5% в Испании (14,1 млрд.), 10% в Южной Корее (46 млрд. долл.) и 20,6% в Греции (23 млрд. долл.).
Стоимость TRIPS
Мягко говоря, не очень радостная картина. Если страна еще не перешла в ранг "развитых", то чем более мощные ее промышленность и наука, тем выше ее отрицательный баланс от соглашения TRIPS. Единственное государство, несущее малые потери, - ЮАР, но там пока принят приоритет внутреннего патентного права над внешним.
Надо также отметить, что это оценки организации по статусу ангажированной в пользу глобализации, т. е. потери стран, вероятно, занижены. Почему мы уверены, что нас постигнет иная участь? (Кстати, общая выгода от присоединения к ВТО для этих стран составит, согласно тому же источнику, примерно $100 на человека в год, и то лишь к 2015 г.).
Стоит знать, что законы дают автору абсолютные права на распоряжение интеллектуальной собственностью и на запрет ее использования. Причем патентуется сегодня что попало - примеры можно найти в статье Сергея Бобровского (см. PC Week/RE, N 44/2004, с. 39), - а деньги за это берутся немалые. Делается это не только в сфере производства ПО. Я своими глазами видел, например, недавно выданный глупый патент на "метод качания на качелях".
Начинают патентоваться бизнес-процессы. Не хотите платить за использование "передачи распоряжения от руководителя секретарю через электронную почту"? И хотя Сергей Бобровский рассматривал взаимоотношения крупных фирм с мелкими, которые полностью беззащитны перед авторским произволом, подобные оценки применимы и к любой слабой стране с ее жалкой по объемам отрасли производства "интеллектуальной собственности".
Имейте в виду, что суды США полагают, что общемировая юрисдикция - исключительно их прерогатива, или что они по крайней мере правомочны вмешиваться во что угодно.
Нужно также видеть тенденции современной практики использования интеллектуальной собственности. Миру уже навязана американская модель интеллектуальной собственности, когда лицензируется не технология (с дальнейшим безгранично широким ее использованием), а ее "экземпляр", товарная единица. Но новый подход еще круче - идет переход от модели однократной оплаты использованной технологии к модели "арендной платы".
Помимо того что из вас постоянно выкачивают средства, автор в любой момент может отказаться продлить действие соглашения с вашей фирмой, и вы останетесь, например, с неработающим ПО. Подобные правила предлагают сегодня уже несколько крупных компьютерных компаний (Sun Microsystems, Computer Associates; в завуалированной форме - Microsoft), и есть все основания полагать, что у них найдутся последователи.
Корпорации можно понять - это путь увеличения прибыльности, но пользователи в странах третьего мира рискуют оказаться в не очень комфортном положении.
Пример 2. Россия, недавнее прошлое
Как известно, в октябре 2004 г. Счетная палата РФ опубликовала "Анализ процессов приватизации государственной собственности в Российской Федерации за период 1993-2003 годы". Документ этот совершенно жуткий с точки зрения оценки произошедшего в стране. Один из его разделов посвящен итогам приватизации в оборонном комплексе - наиболее наукоемком на момент распада СССР, и отрывки из него имеет смысл привести здесь дословно.
"Одной из основных причин утраты Россией позиций на мировом и внутреннем рынках наукоемкой продукции и связанного с этим обвального снижения инвестиций в науку явилось отсутствие государственной политики в сфере интеллектуальной собственности и инновационной деятельности в области высоких технологий.
Российская Федерация по-прежнему сохраняет уникальный научно-технический и образовательный потенциал, однако эффективность его практического использования явно низка, так как формирование национальной инновационной системы в условиях рыночной экономики находится в начальной стадии развития.
Проводимая государством политика в этой сфере фрагментарна и несистемна, целостная нормативно-правовая база инновационной деятельности не сформирована, роль государства в этих процессах не определена, эффективные механизмы взаимодействия государства с предпринимательским сектором не созданы.
Это существенным образом отразилось на деятельности научных и научно-производственных организаций оборонно-промышленного комплекса России. В 90-е годы на предприятиях существенно сократились количественные показатели изобретательской и рационализаторской работы, снизилось качество патентно-лицензионной деятельности, на ряде предприятий подразделения, обеспечивающие эту деятельность, ликвидированы, разрушилась действовавшая ранее система управления изобретательством.
По экспертным оценкам, с начала 90-х годов в Российской Федерации произошел спад количества поданных заявок на изобретения на оборонных предприятиях в 10-20 раз. Утрачены кадры патентоведов, не обеспечивается проведение необходимой проверки создаваемой научно-технической продукции на патентную чистоту и наличие патентоспособных решений.
Практически не патентуются российские разработки в странах предполагаемого или осуществляемого экспорта, что могло бы создать для российской стороны весомые конкурентные преимущества.
Только за первые шесть лет проведения экономических реформ, по оценке Центра исследований и статистики при Минпромнауки России, эффективность внутренних затрат в сфере научно-технической деятельности, отнесенных к объему выпускаемой инновационной продукции, снизилась в 3 раза. Несмотря на отмечаемый в последние годы рост числа лицензионных соглашений на поставку (экспорт) отечественных технологий, сальдо платежей по импорту и экспорту продолжает складываться не в пользу России.
В 90-е годы крупнейшие иностранные производители вооружения, используя правовые пробелы в регулировании прав государства на результаты интеллектуальной деятельности, вели беспрецедентную работу по закреплению за собой исключительных прав на изобретения российских авторов, созданные за счет бюджетных средств. Практически во всех случаях формула изобретения в нарушение Патентного закона Российской Федерации передавалась в патентные ведомства иностранных государств, минуя российское патентное ведомство.
По данным Роспатента, в США запатентованы российские разработки в области электронной, лазерной, волоконно-оптической техники, технологий переработки нефти и газа, органической химии, медицинской и экологической техники. По экспертным оценкам, в 1992-2000 гг. только в США зарегистрировано более 1000 патентов на технологии военного и двойного назначения, где авторами являются российские изобретатели, а обладателями патентов и, следовательно, исключительных прав - иностранные юридические и физические лица.
В это же время зарубежные фирмы непосредственно в России активизировали патентование на свое имя доступных им и не имеющих правообладателя научно-технических разработок российского оборонного комплекса, особенно в авиационной и ракетно-космической отраслях промышленности. Сложилась опасная практика, позволяющая блокировать наиболее перспективные направления развития авиационной техники в России патентами, оформленными на иностранных юридических и физических лиц.
Так, французская фирма "Эрокоптер Франс" в период с 1993-го по 1998 г. получила 8 патентов Российской Федерации на перспективные технические решения, используемые в области вертолетостроения. В результате Россия, даже не вступая в ВТО, может получить претензии по экспортируемой технике военного и двойного назначения.
Таким образом, к 1998 г. в Российской Федерации сложилась система инициативного присвоения прав на результаты интеллектуальной деятельности, созданные за счет средств государственного бюджета, физическими и юридическими лицами, в том числе иностранными. Меры по пресечению неконтролируемой утечки за рубеж результатов интеллектуальной деятельности, полученных за счет средств государственного бюджета, своевременно не принимались, что нанесло невосполнимый ущерб национальной безопасности России".
Ни убавить ни прибавить. С этим вот состоянием дел мы идем в ВТО с ее жестокими правилами игры. Имеются ли хотя бы кадры патентоведов в новых коммерческих структурах, занимающихся разработками ПО? Немного. Но в целом есть несколько сиюминутное отношение к этим проблемам - я приводил примеры в одной из колонок в прошлом году.
Выводы
Что можно сказать в итоге? В определенных умах накрепко засела идея об интеграции в мировую экономику - это уже новая религия. Иначе говоря, вступление в ВТО произойдет независимо от того, выгодно ли это наукоемким отраслям экономики или нет. Но вот требовать от государства создать в обмен инфраструктуру защиты отечественной интеллектуальной собственности вполне возможно. Что в нее включать - вопрос сложный.
Но очевидно, что ввиду дороговизны патентования помощь в оформлении патентов за рубежом должна осуществляться государством. Нет необходимости делать это бесплатно - можно использовать механизмы долгосрочного кредитования под низкий процент.
Но подобное патентование и его поддержку в колоссальных объемах производить придется, иначе можно навсегда расстаться с остатками наукоемких отраслей и государственным суверенитетом.
(PCWeek/RE №6/2005, с. 21)
|
