| Наша ситуация с переходом к инновационной экономике очень похожа на эту историю.
По заявлениям верховной власти, мы наконец-то всерьез решили "слезть с нефтяной иглы" и сырьевой экономике предпочесть инновационную. Остался тоже сущий пустяк - уговорить на этот брак и ее, для чего, правда, нужно кардинально изменить свою экономику - нефть и металл заменить технологиями хай-тэк уровня и присоединиться к развитому миру, уезжающему в светлое высокотехнологичное будущее, оставляя сырьевое и даже серийное производство тем, кто умеет работать лишь дешевыми руками. Причем делать это нужно стремительно, ибо эксперты в один голос утверждают, что уже сейчас Россия для этого должна умудриться
Вскочить в отходящий поезд
Слишком долго мы раздумывали о том, стоит ли "обручаться с инновациями ", и поэтому от поезда в будущее стремительно отстаем. Самые оптимистически настроенные эксперты говорят: максимум, что у нашей страны осталось, - это два года. Потом догнать мир нам уже не удастся никакими усилиями.
А директор Департамента стратегии построения информационного общества Министерства информационных технологий и связи РФ Олег Бяхов рисует уж совсем страшную картину. Опираясь на зарубежные исследования, он утверждает, что существует сценарий, который строится на том, что в России к 2040 году население уменьшится до 50 миллионов человек, которые будут работать исключительно в сфере услуг. Они, например, будут обслуживать вахтовиков международных сырьевых компаний, которые будут приезжать в Россию, чтобы забрать сырье. И если мы сегодня не будем создавать собственную конкурентоспособную технологическую промышленность, то мы будем двигаться в том направлении, которое описано в сценарии. Если, конечно, к тому времени нефть, газ и руда не кончатся. Но тогда это тем более не тот путь, по которому должна идти страна...
Поэтому за два года России нужно восстановить свой научный потенциал, развить производство, ибо инновации, которыми ученые мужи называют любые НИОКРовские разработки, являются отнюдь не озарениями светлых голов, а сплавом новейших технологий и рыночных потребностей. Поэтому за два года нужно не только что-то наизобретать, но и найти место этому продукту на рынке. Нужно разработать совершенно новое законодательство, убедить государство, что от многократного повторения слова "инновации " во рту слаще не станет, нужно создать государственную политику в области науки и промышленности. Нужна серьезнейшая государственная поддержка - и политическая, и финансовая.
Нам предстоит трансформировать "экономику трубы" в экономику знаний. Нужно перейти от экспорта сырья к экспорту технологий, от импорта ширпотреба к импорту лучших образцов оборудования. Нужно превратить страну из донора интеллектуальных идей в серьезного производителя интеллектуального продукта. А для этого нужно будет как-то компенсировать потерю кадров, которые бездарно были отпущены за бугор на "вольные хлеба". Нужно будет изменить систему образования, законодательства в сфере интеллектуальной собственности...
Словом, вся наша статья будет посвящена проблемам, которые нужно решать. Иначе мы действительно увидим лишь красные фонари отошедшего поезда. А бегом за ним не угнаться. Это лишь Хрущев считал, что Америку мы догоним запросто, но и тогда его укорачивали острословы - с голым задом, мол, бежать впереди всех как-то неприлично...
Правда, возникает вполне резонный вопрос: а зачем нам, великой нефтяной державе, "слезать с нефтяной иглы"? Как известно, отказ от иглы приводит к крайне болезненной ломке. Так не лучше ли оставить все как есть? Или, использовав все богатства наших недр, параллельно развивать и другое наше богатство - интеллектуальное ? Тем более что средства для этого, если подходить к проблеме с умом, можно брать из тех же нефтедолларов. И ведь вполне может получиться, что ласковый (читай - "умный") теленок будет двух маток сосать! Вот бы нашим внукам дожить до такой лафы!
Who are you, Ms. Russia?
В Москве в последнее время прошло несколько форумов, посвященных инновациям. Один был организован Ассоциацией менеджеров и назывался "Придет ли инновационная экономика на смену нефтяной игле?", а другой был посвящен инновационному развитию регионов и прошел в Совете Федерации. Так что информация по теме у нас, что называется, из первых рук.
Вопрос "кто вы, мисс Россия?", естественно, базовый, но очень сложный и неоднозначный. Страна наша, помня свое недавнее научное и технологическое превосходство во многих отраслях, а также ведущее место среди промышленных держав, выдвигает эти факторы на первый план во всех разговорах о наших достоинствах. Мы, мол, великая научная держава, на том стоим и стоять будем. Правда, промышленность в этом утверждении уже не упоминается.
Очень емко определил сегодняшнюю ситуацию в России Леонид Григорьев, президент Ассоциации экономических центров. Он подтвердил, что за последние пять лет все экономические показатели выросли до вполне приемлемого уровня.
- Но, - пошутил он, - экономический рост есть, а счастья нет. Нет модернизации, все это поняли и вновь начали метаться - что же делать дальше?
По словам Григорьева, страна прекрасно кушает, потребление уже превысило уровень 1989-1990 годов. А вот остальное... В России сейчас, по мнению бывшего заместителя директора Экспертного института при РСПП, в ходу четыре проекта - развитие экспорта, некоторое его облагораживание, развитие потребления в верхнем 20-процентном слое населения и строительство небольших кусочков инфраструктуры. Но за 15 лет страна ничего серьезного не сделала ни в области развития настоящей инфраструктуры, ни в обрабатывающей промышленности, ни в сфере инноваций.
- Пока мы боролись за чистоту инвестиционного климата, - говорит Григорьев, - нас попросту по периметру "обтекли" инвестиционные потоки, которые ушли в Китай, Турцию, Прибалтику, Польшу и другие страны. В итоге там сейчас начнется инфраструктурный, технологический и информационный бум, а мы останемся на том месте, где были...
Вспоминая недавнюю историю и позиционируя Россию на нынешнем рынке, Олег Бяхов из ведомства Реймана утверждает, что в 80-е годы, которые в западном мире ознаменовались новым витком технологического развития, мы этот рывок прозевали и теперь не можем считать себя не только постиндустриальным обществом, но вообще стремительно деиндустриализируемся. А наши товары давно и полностью потеряли конкурентоспособность на рынках. В результате более 60% доходов федерального бюджета формируется за счет минерально-сырьевого комплекса.
По словам чиновника, это ослабляет национальный суверенитет, формирует такой тип психологии россиянина, который подрывает волю общества к конкурентной борьбе в несырьевых секторах экономики.
- Это все создает, - утверждает Олег Бяхов, - риск превращения России в своеобразное пикирующее нефтегосударство. В случае сохранения сырьевой зависимости экономики ей грозит снижение темпов роста до 4% в год в благоприятном варианте и до 2-3% - в неблагоприятном...
- Что же касается науки и технологий, - вторит ему президент Ассоциации менеджеров губернатор Тверской области Дмитрий Зеленин, - по данным ООН, Россия сейчас не входит даже в двадцатку крупнейших и высокотехнологичных наций мира. В первой десятке находятся, в частности, такие разные страны, как США, Финляндия, Швеция, Австралия, Канада, Сингапур, Япония, Южная Корея, Нидерланды. На подходе к ним - Китай и Индия. А России не видно даже на дальних подступах к этому списку...
Сложившуюся в нашей стране ситуацию Зеленин характеризует как крайне сложную. С одной стороны, нас, как не устают утверждать наши руководители, перестала удовлетворять роль сырьевого придатка. Но и роль мировой мастерской по производству товаров народного потребления нам уже не по плечу, да и ниша эта давно занята, нам там даже щелочки не найти. Остается одно - биться за роль мирового технологического центра с высокой долей наукоемких технологий.
Но эксперты предупреждают, что борьба эта будет очень напряженной. Нам придется взломать уже создавшийся новый способ мирового доминирования, где надежды на выигрыш имеют только те страны, которые раньше других смогут полностью завершить переход своей экономики к постиндустриальным структурам и принципам информационного общества.
И все же, по словам Дмитрия Зеленина, надежда на то, что мы можем войти в эту нишу, есть. У России среди развивающихся стран действительно наиболее серьезен интеллектуальный потенциал и высок уровень образованности населения. Есть крупные научные центры, причем не только в Москве и Петербурге, но и по всей стране. Кстати, другие эксперты, говоря об этих центрах, называют Саров, Дубну, Новосибирск, Черноголовку и многие другие города.
Появилось понимание этой проблемы и у руководства страны. Владимир Путин сделал несколько знаковых заявлений в Академгородке, на открытии Ганноверской ярмарки, в своем Послании Федеральному Собранию. Государство наконец-то согласилось с идеей создания технопарков, для которых будут созданы особые экономические условия. Леонид Григорьев при этом утверждает, что эту идею РСПП "проталкивал" 15 лет и сейчас с ней только согласились, не внеся даже никаких новшеств...
- Но, - утверждает Зеленин, - не стоит забывать, что наилучшие результаты достигаются там, где власть работает совместно с бизнесом, общественными и научными институтами. Только бизнес сможет обеспечить рынок в сфере информационных технологий. Он должен принять на себя очень многое, в частности корректировку образовательного заказа. Не может дальше существовать ситуация, при которой 40% выпускников вузов идут работать не по специальности, а остальные смотрят на Запад. Но наш бизнес к такой роли не готов.
Олега Бяхова также волнует кадровый потенциал нашей науки и промышленности. Он с тревогой приводит оценку Всемирного банка, считающего, что в России сейчас не меньше миллиона высококвалифицированных специалистов, способных вести научно-исследовательские и инженерные разработки, занимаются деятельностью, далекой от своих профессий.
Сторонний наблюдатель
На днях лауреат Нобеля Жорес Алферов обратился к правительству с предложением использовать средства Стабилизационного фонда для обновления приборной базы науки, что, по его мнению, даст толчок инновационному развитию. Наивный физик решил, что Минфин поступится своими железобетонными постулатами ради какой-то сомнительной ядерной физики или, хуже того, непонятной физической химии.
Несмотря на то, что из верховных уст звучат слова о необходимости инновационного развития, выхода на рынок с хай-тэк технологиями, отказа от нефтяного соска, Правительство России прочно заняло место стороннего наблюдателя и ждет, что беременность рассосется сама собой.
А вместе с тем эксперты уверены, что без участия государства мы в направлении изменения экономической доктрины и шага не сделаем. Уже упоминавшийся Олег Бяхов, в частности, говорит, что вначале должны быть решены глобальные задачи.
- Нет сомнения, - говорит он, - что основная задача российской экономики - это обеспечение высоких и устойчивых темпов роста и повышение эффективности и конкурентоспособности производства. Достижение этой масштабной цели требует согласованных мер по реализации институциональной и промышленной политики.
По мнению Бяхова, та экономическая политика, которую наша страна проводила (и проводит) до сих пор, обеспечивала создание предпринимательской среды среднемирового уровня. Иными словами, это обеспечивало предпринимателям равные возможности, независимо от того, каким бизнесом он был занят. Она предполагала стандартные разделы законодательства, унифицированные для всех отраслей условия налогообложения и регулирования бизнес-деятельности.
А промышленной политики в общенациональном масштабе у нас фактически не было. Но именно она должна дополнять макроэкономическую политику и создавать условия для эффективного развития национального производства. Это позволяет государству концентрировать свои усилия на важнейших направлениях технологического прорыва. Промышленная политика предусматривает выполнение конкретных инвестиционных и инфраструктурных проектов, и ее реализация предполагает наличие государственных приоритетов.
- Промышленная политика, -уточняет Бяхов, - нужна для того, чтобы изменить "естественный ход событий" и под воздействием рынка реализовать в стратегических интересах государства некоторые национальные приоритеты. Таким приоритетом в первую очередь должно быть развитие информационных технологий, вполне сравнимое по своему масштабу с планом ГОЭЛРО.
К слову сказать, других проектов, которые могли бы стать национальными приоритетами, тоже немало. Эксперты называют создание нового вертолета, среднемагистрального самолета пятого поколения, нанатехнологий, биотехнологий и т.д. Эти проекты должны стать символом России в мире, ее хай-тэк индустрии.
Правительства индустриальных стран давно и успешно применяют инструменты промышленной политики для решения задач изменения качества экономического роста. Впрочем, есть подобные примеры и у нас. В частности, концентрация усилий бизнеса и государства на развитии информационных технологий позволяет этому сектору развиваться темпами 30% в год при общем фоне роста в пределах 7-8%. А темпы роста отрасли связи еще выше - до 40% в год. Но все же это скорее исключения, чем правило. У нас, например, еще нет ни дистанционного образования, ни дистанционной занятости. Мы зачастую тратим деньги хаотично. Например, вложив огромные средства в строительство ускорителя в швейцарском ЦЕРНе, не создали требуемой коммуникационной системы получения данных. В итоге результаты научных исследований, нами же частично профинансированных, нас минуют. Да и в целом отсутствие комплексной промышленной политики не позволяет России ликвидировать сложившийся глобальный дисбаланс экономики, в частности сломать ее сырьевую направленность.
По мнению эксперта, без разработки промышленной политики нам не удастся перейти от государственного администрирования в экономике к государственно-частному партнерству. Причем роль государства в этом партнерстве велика. Это и софинансирование создания инфраструктуры, и устранение административных барьеров, мешающих бизнесу, и введение специальных режимов регулирования, предоставление субсидий, компенсация затрат предприятий на выход на мировой рынок, оказание содействия в освоении новых рынков через воссоздание системы представительств на этих рынках и т. д.
Безусловно, должна быть пересмотрена система налогообложения. За счет чего, например, добились успеха компьютерные фирмы Индии? Индийские компании платят налоги в пределах 5-7% выручки, российские - до 50%. Нам выгоднее уйти из России - налоги для нерезидентов сразу снижаются. Индийская ассоциация промышленников пробила снижение пошлин на ввоз компьютеров со 150% до нуля! А у нас - сколько лет мы бьемся за снижение пошлин на технологическое оборудование, не выпускающееся в России!
Эксперты очень четко определили обязанности государства, которые должны помочь созданию инновационной экономики. Это, во-первых, защита прав кредитора, чтобы он надежно чувствовал себя в России. Во-вторых - налоговые льготы. В-третьих - широкая возможность для предпринимателей и разработчиков обмениваться информацией. Четвертое - соответствующее образование. И пятое - привитие россиянам навыков инновационной культуры.
Впрочем, Леонид Григорьев видит лишь две проблемы, которые, по его мнению, дадут возможность развития инновационного сектора, - изолировать его от бандитов и от государства. Хотя это тоже государственная задача...
Русские идут
"Проникновенье наше по планете особенно заметно вдалеке. В общественном парижском туалете есть надписи на русском языке". Эти строки Высоцкого, видимо, памятны всем. Впрочем, оставим шутки, проблема куда серьезнее. Заместитель генерального директора крупного хай-тэк холдинга "Научный центр" Евгений Уткин отмечает, что русская речь давно уже никого не удивляет, например, в Европейском центре ядерных исследований, знаменитом ЦЕРНе. Здесь работают специалисты Объединенного института ядерных исследований и других компаний бывшего СССР. За русскими мозгами гоняются. Еще бы! Наши программисты сумели, например, для "Боинга" составить такую программу, что срок разработки новой модификации самолета сократился с двух лет до 8 месяцев!
Есть ведущие специалисты из России и в "Силиконовой долине". И их уже не вернуть. Но нельзя допустить, что с 3-4-го курса основных вузов России студенты уже ориентируются на Запад.
- Одна из основных задач государства, - говорит в этой связи Уткин, - создать ученым, оставшимся в России, максимальные возможности для научной "тусовки" и богатой жизни. Мы должны поддерживать не только национальных лидеров, но и молодых людей, создавать им мотивы для работы в нашей науке и индустрии. Примером для нас должна стать "Силиконовая долина", в которой созданы все условия для того, чтобы талантливые сотрудники могли в максимально короткое время заработать миллионы. Но для этого нужны совместные усилия государства, бизнеса, венчурного капитала и университетов. Только такой союз даст возможность реализовать наш интеллектуальный капитал.
Но все же эксперты видят в соотечественниках за рубежом серьезный потенциал для расширения российского экспорта. Например, Американская ассоциация российских эмигрантов, члены которой являются одним из главных источников венчурного капитала и обычно занимают видные должности в менеджменте "Силиконовой долины", активно сотрудничает с российскими организациями, и не было случая, чтобы наши наукоемкие товары были ими отвергнуты. Фактически это агенты влияния для России, и их потенциал весьма велик.
А на кого пашем?
В самом деле, мы все время говорим о необходимости перехода к инновационной экономике, к производству наукоемкой продукции. А где ее покупатель? На кого ориентироваться? Ведь изначально производство наших станков, самолетов, судов, турбин, генераторов и т.д. сократилось, а потом во многих отраслях и прекратилось не из-за того, что они были настолько плохи, что не работали, а из-за падения спроса. Непоправимый ущерб нанесли нашей промышленности реформаторы, переориентировавшие денежные потоки из реального в ирреальный, а точнее - спекулятивный сектор экономики. Остановившийся завод страшен не только тем, что там ничего не производят, а тем, что он никогда со своим стремительно стареющим оборудованием и продукцией уже не сможет вписаться в производство. Так найдется ли покупатель на продукцию, которую должны выпускать наши высокотехнологичные заводы?
Эксперты практически в один голос говорят - нет, на российский рынок нам долгое время ориентироваться не придется. Дело в том, что мировой рынок только информационных технологий оценивается в триллион долларов и все время растет. А емкость российского рынка не превышает и одного процента от этого триллиона. Так что изначально придется "пахать на дядю" - на зарубежного покупателя. Сейчас экспорт программного продукта из России составляет 700 млн. долларов. Он растет очень быстрыми темпами - до 50% в год, и без всякого содействия государства. Но даже в этих условиях к 2010 году экспорт может составить в год 10 млрд. долларов...
Но не все придерживаются ориентации на Запад. В частности, генеральный конструктор концерна "Научный центр" Геннадий Красников уверен, что государство просто обязано содействовать формированию внутреннего рынка для современной высокотехнологичной отечественной продукции. Ссылка на рынок, который, мол, сам все расставит по местам, здесь абсолютно неуместна, государственная поддержка - практика многих развитых стран. Да и бизнес, о социальной ответственности которого мы все время говорим, также должен помогать стране в развитии индустрии.
- Нашим хай-тэк компаниям, - говорит Красников, - необходимы стратегические партнеры. Рассчитывать при этом лишь на сотрудничество с Западом явно неправильно. Это должно быть исключением, а не правилом. Не надо забывать, что в любой стране власти прежде всего защищают своего производителя. Лишь мы идем не в ногу с миром.
Но даже на уровне планов, считает Красников, у нас не думают о том, чтобы создать в собственной стране покупателя продукции класса хай-тэк.
- Недавно я познакомился с планами Агентства по промышленности РФ. Оно, в частности, выделяет в качестве приоритетов развития радиоэлектронного комплекса, где будут сконцентрированы имеющиеся ресурсы, разработку и производство цифровых телевизоров, систем позиционирования, специализированных радиочастотных устройств, автомобильную электронику, авионику.
- Выделены почему-то те направления, - удивляется генеральный конструктор, - где для нас вообще нет рынка! Естественно, нет и не будет у производителей и стратегического заказчика. Зачем же ставить себе суперсложную задачу - вести разработку новых для нас радиоэлектронных систем и одновременно формировать рынок?
По мнению Красникова, самым крупным внутренним рынком для нас являются сырьевые отрасли, которые ежегодно закупают на десятки миллиардов долларов оборудование, материалы, программные продукты за рубежом. То есть покупают то, что с успехом производится или может производиться у нас.
- Главная задача государства, - уверен конструктор, - сделать все, чтобы именно эти компании стали стратегическими партнерами наших хай-тэк фирм. Должен существовать целый комплекс продуманных на уровне правительства решений. Ведь можно установить минимальный уровень применения отечественных деталей, а средства за то, что заказывается сверх того, могут идти в специализированный федеральный фонд. Можно установить минимальный процент, идущий на финансирование НИОКР. Установить, что внедрение новых высокоэффективных и энергосберегающих разработок и технологий относится на себестоимость продукции таких компаний. За счет обязательных отчислений от прибыли сырьевых компаний нужно создать фонд развития энергосберегающих технологий. Особенно это важно для России, где климат автоматически повышает энергетические издержки.
Геннадий Красников, в частности, посчитал, что установка на всех вышках и трубопроводах, качающих нефть, асинхронных двигателей резко снизит затраты электроэнергии и увеличит ресурс работы двигателей. Таких примеров, говорит он, сотни.
Поэтому главной задачей он видит превращение сырьевых предприятий в стратегических заказчиков для создающихся инновационных компаний.
Надежда на регионы?
Мы уже говорили, что вопросами инновационного развития всерьез заинтересовался Совет Федерации. Сенаторы были уверены, что в этой области упор нужно делать на регионы, и решили выслушать мнения специалистов на эту тему.
Есть ли у регионов потенциал для инновационного развития? По мнению Юрия Перелыгина, директора Департамента социально-экономического развития Министерства регионального развития РФ, в регионах такое обилие своих специфических проблем, что опираться на них вряд ли возможно.
- Макроэкономические успехи России, - говорит он, - не заметить невозможно. Мы на 13-м месте в мире по ВВП, третьи в мире - по положительному сальдо торгового баланса, у нас чуть ли не самые крупные в мире золотовалютные резервы, мощный Стабилизационный фонд и т.д. В результате бизнес может выстраивать более длительные стратегии.
Но что касается регионов, то только некоторые из них могут похвастаться инвестиционным рейтингом, только 12 из них могут назвать себя стабильными. И эти 12 регионов приносят более 53% ВВП. А на некоторую инновационность вообще могут претендовать только два из двенадцати! Все остальные живут относительно хорошо лишь потому, что владеют углеводородными ресурсами, металлами, запасами сырья для производства удобрений и никакой инновационной деятельностью не занимаются по определению.
Еще более тревожная картина в разрезе компаний - всего 24-28 компаний приносят стране больше 50% ВВП. И зачем им инновации ?
- Такая явная поляризация макроэкономического развития, - говорит Перелыгин, - приводит к тому, что у нас разница в бюджетном обеспечении муниципальных образований, скажем, одного Ставропольского края, достигает 100 раз! Я уже не говорю о бюджетной обеспеченности таких регионов, как Тверская область и Ямало-Ненецкий АО. Они просто несопоставимы. В Смоленской области с миллионным населением, скажем, весь бюджет равен одному миллиарду рублей, а в Корякском округе с населением всего 23 тысячи человек только 900 миллионов тратится на завоз топлива.
Министерство регионального развития сейчас будет перестраивать свою политику с тем, чтобы можно было учесть эту разницу в уровне развития, природном и человеческом потенциале. Предстоит сделать более точными федеральные целевые программы, сменить акценты и инструменты, изменить порядок использования фонда развития регионов и многое другое.
Юрий Перелыгин обратил внимание на еще одну проблему.
- Говорят, - заявил он, - что Россия утрачивает "русскость", русскую культуру и т.д. Возможно. Но она утрачивает и другое - идентичность технических стандартов. Огромное количество норм, которые были разработаны и внедрены в СССР и России, заслуживают самого бережного отношения. Нельзя так огульно трогать техническую норму, как мы привыкли это делать, ибо именно советское нормативно-техническое обеспечение промышленной деятельности во многом формировало мировую практику в этой области. И эта база сейчас подвергается, во-первых, сомнению, во-вторых - ликвидации. А технические регламенты, которые с 1 января 2006 года должны заменить ГОСТЫ, СНИПы и иные нормы, при наших темпах разработки и финансирования появятся в лучшем случае через несколько сотен лет. Хотя бы потому, что их сейчас просто некому разрабатывать. Ибо мы потеряли это звено. Россия сейчас несопоставима с Западом даже по объему и содержанию нормативно-технической документации. Если мы даже займемся этим, нам потребуется 10-15 лет, чтобы восстановить упущенное. А у меня нет уверенности, что кто-то этим займется...
Юрий Перелыгин уверен к тому же, что даже те разработки, которые мы сейчас делаем, не представляют собой некоего продаваемого пакета. Мы потеряли опыт торговли лицензиями, патентами, ноу-хау.
- Опыт показывает, - утверждает представитель Минэкономразвития, - что для того, чтобы подготовить к продаже ту или иную технологическую разработку, нужно минимум 10 лет. Даже если речь идет не об экспорте, а об импорте. Все это требует согласования в сфере применяемых стандартов, нормативно-технического обеспечения, организации сферы обслуживания и т.д. Но десятилетнего лага ни для завоза технологий, ни для их вывоза у нас нет...
Мы не затронули множества тем. В частности, создание технопарков и наукоградов, где проблем еще больше, ибо нет ни законодательной базы для их развития, ни внятных налоговых правил, ни системы подготовки кадров. Не рассказали об опыте тех немногих регионов, а точнее, "точек роста", которые все же сумели пробиться через бюрократические препоны. Что ж, это все впереди, тема неисчерпаема...
Источник: Московская промышленная газета |
